Пришло время сделать Северо-восточную Азию зоной, свободной от ядерного оружия

В июле Сеул согласился разместить в Южной Корее систему противоракетной обороны, известную как «THAAD» (мобильный противоракетный комплекс дальнего действия). Это решение вызвало яростный протест оппозиционных политических партий, а также китайского правительства. Члены оппозиционных партий потребовали, чтобы правительство немедленно отменило это решение и начало переговоры с Национальной Ассамблеей. Китай потребовал, чтобы размещение комплекса было приостановлено и предупредил о возможности ответных действий. Но президент Пак Кын Хе полностью отвергла эти требования, еще раз подтвердив свою позицию о том, что растущая северокорейская угроза, исходящая от ее ядерных и ракетных арсеналов, не оставляет никаких альтернатив развертыванию системы THAAD.

Стратегия президента Пак относительно Северной Кореи заключается в оказании полномасштабного давления, включая еще более суровые санкции, международную изоляцию и развертывание противоракетной обороны. Такие термины как «диалог», «переговоры» и «мирное разрешение разногласий» полностью исчезли из ее лексикона. Может показаться, что она готова на риск эскалации конфликта. Однако остается надежда на возможность убедить Ким Чен Ына отказаться от атомного оружия, – в целях превращения Северо-восточной Азии в зону, свободную от ядерного оружия.

Северная Корея давно требовала к себе равноправного отношения по международному законодательству в сфере сокращения и уничтожения ядерных угроз. Пхеньян также требовал, – в качестве условия разоружения, – получения юридически обязывающих гарантий того, что другие страны не будут угрожать Северной Корее ядерным оружием. Эти требования можно было бы выполнить посредством многостороннего договора, тем самым создав в регионе зону, свободную от ядерного оружия. Согласно такому договору ядерные державы принимали бы на себя обязательства неприменения ядерного оружия первыми и заявили бы о своих отрицательных гарантиях безопасности, – то есть гарантиях того, чтобы они не будут ни использовать, ни угрожать использованием ядерного оружия государствам, не обладающим ядерным оружием. В то же самое время страны без ядерного оружия возьмут на себя обязательства оставаться безъядерными, – или, в случае с Северной Кореей, оставаться ядерной страной, взявшей курс на ядерное разоружение.

Концепция Северо-восточной Азии как безъядерной зоны была впервые представлена в американских кругах контроля за вооружениями еще в 1972 году. В 1996 году эксперт по разоружению Хиро Умебаяши высказал свое видение безъядерной зоны, которая включала в себя формулу «3+3». В этой модели Япония и обе Кореи создавали безъядерную зону, а Китай, Россия и США давали бы отрицательные гарантии безопасности безъядерным государствам в регионе.

В 2010 году в качестве ответа на северокорейские ядерные испытания Институт «Наутилус» и его директор Питер Хейс выдвинул формулу «2+3». Согласно этой модели договор о безъядерной зоне делал безъядерными государствами лишь Южную Корею и Японию; США, Китай и Россия вступили бы в договор как ядерные державы; а Северная Корея, являясь при заключении договора все еще ядерной страной, пришла бы в соответствие с требованиями договора позднее, став безъядерным государством. Эта идея с тех пор была усовершенствована; предлагалось принять следующие меры: создать региональный совет, который принимал бы решения по вопросам безопасности; принять региональное соглашение о невраждебных намерениях; заменить Корейское перемирие окончательным мирным договором; прекратить санкции против Северной Кореи; а также предложить пакет экономической помощи Пхеньяну, который включал бы отдельное соглашение о гражданской ядерной деятельности в Северной Корее. Более того, зона, созданная этим соглашением, подразумевала бы механизмы инспекции, проверки и верификации, а также создание отрицательных гарантий безопасности для Северной Кореи (которые вводились бы по мере того, как Пхеньян совершал свои шаги по ликвидации ядерного оружия).

Такой подход заслуживает серьезного отношения, – и не в последнюю очередь потому, что он рассматривает все ядерные угрозы региона с беспристрастной точки зрения. В сравнении, зашедшие в тупик шестисторонние переговоры фокусировались исключительно на угрозах, исходящих от Северной Кореи, а другие вопросы безопасности в регионе играли второстепенные роли.

Явным возражением подходу Института «Наутилус» является то, что статус Северной Кореи как ядерной державы в последние годы лишь укреплялся. Но, тем не менее, ничего не мешает Пхеньяну подчиниться требованиям договора о безъядерной зоне в пошаговом режиме, совершая необходимые действия только после того, как другие ядерные державы обеспечат отрицательные гарантии безопасности и примут на себя политику неприменения ядерного оружия первыми. Фактически такой подход смог бы удовлетворить требования Пхеньяна, сделанные 6 июля в рамках предложения о денуклеаризации (предложение, о котором я говорил во втором раунде).

Первым шагом навстречу организации безъядерной зоны мог бы стать запрос от шести сторон о том, чтобы Генеральный секретарь ООН и Департамент по вопросам разоружения ООН провели совещание экспертов для анализа концепции организации безъядерной зоны. Параллельные действия могли бы проводиться гражданскими организациями, например, Сообществом лидеров Азиатско-тихоокеанского региона по нераспространению ядерного оружия и разоружению. 

Создание безъядерной зоны в Северо-восточной Азии может выглядеть слишком идеалистичным мероприятием. Но находясь в эпицентре острого военного противостояния на полуострове и угрозы катастрофической войны, что реалистичного в бесконечный циклах постоянно срывающихся переговоров?