Распространение ракет – и потенциальные противодействия

Нетрудно согласиться с тем, что ракеты представляют собой значительную опасность для международного мира и безопасности. Труднее прийти к согласию относительно разрешения этой проблемы.

Ракеты, как красноречиво и единодушно доказали мои коллеги по круглому столу Мисако Икегами и Ситкэ Эгели, представляют собой по крайней мере три комплекта проблем. Во-первых, использование ракет, вооруженных ядерными боеголовками разрушительно для международного мира и безопасности; любая угроза использования ракет с ядерными боеголовками серьезно подрывает стабильность; а фактическое применение усовершенствованных, высокоточных управляемых неядерных ракет представляет собой явную угрозу, особенно с точки зрения стран, на которых такие ракеты нацелены. Во-вторых, ракеты не запрещены, – и, за исключением немногих запоминающихся исключений, вектор распространения ракет никогда не был обращен в противоположном направлении. В-третьих, существующие соглашения по ограничению ракетных технологий и продаж, особенно Режим контроля ракетных технологий, являются неадекватными и неэффективными.

Что же может быть сделано?

Г-жа Икегами концентрируется на связях между ракетами и ядерным оружием. Она требует, чтобы «нераспространение ракет и ядерное разоружение [рассматривались] как два неразрывных элемента одной и той же проблемы». Несомненно, прямая связь между ракетами и ядерным оружием существует: все девять государств, владеющие ядерным оружием, также имеют в арсенале и ракеты. У всех девяти имеются баллистические ракеты с ядерными боеголовками или ракеты, способные нести ядерные боеголовки. И почти все они обладают или находятся в процессе обретения крылатых ракет, способных нести ядерные боеголовки. Но не все государства, имеющие баллистические или крылатые ракеты, обладают ядерным оружием. Фактически, принимая во внимание совершенствующиеся точность и поражающую способность неядерных ракет, многие страны, не обладающие ядерным оружием, хотели бы иметь в своих арсеналах ракеты дальнего действия. Поэтому возникает вопрос: если какое-либо государство обладает ракетами, особенно баллистическими, желает ли оно приобрести ядерное оружие? Ответом является информированное «может быть». Несомненно, такие страны как Северная Корея, Ирак, Ливия и Иран, которые владеют ракетами, также ищут способ приобрести ядерное оружие. (И на тот момент, когда все эти страны стали изыскивать способы приобрести ядерное оружие, они уже поставили свои подписи под Договором о нераспространении ядерного оружия.) Но, с другой стороны, возможно ли что Армения, которая обладает баллистическими ракетами, захочет прикладывать усилия для приобретения ядерного оружия?

Как бы то ни было, создать режим всемирного контроля или ликвидации ракет, способных нести ядерные боеголовки, легче на словах, чем на деле. Редкие случаи, когда инструменты разоружения или контроля за вооружениями были применены к ракетам, способным нести ядерные боеголовки, – например, Договор о ядерных средствах промежуточной дальности или инициированное ООН разоружение Ирака, Южной Африки или Ливии, – образовались в особых условиях и не подразумевали создания всемирных нормативов или режимов. Но даже индивидуальных подход к распространению ракет не срабатывает в случае Северной Кореи и Ирана, – несмотря на участие в процессе постоянных членов Совета Безопасности ООН.

Предложение г-на Эгели об особом внимании к ракетам повышенной дальности при создании мер контроля за экспортом и технологиями также вряд ли способно достичь своей цели. Подобно гражданским и военным ядерным технологиям, которые во многом пересекаются, технологии многоблочных военных ракет и многоступенчатых гражданских космических ракет-носителей значительно совпадают. Таким образом, страны, которые обладают или стремятся к разработке легитимных программ по запуску гражданских космических аппаратов, – а некоторые из этих стран являются членами Режима контроля за ракетными технологиями, – могут отнюдь не гореть желанием подписаться под подобным предложением. Более того, такие страны как Израиль видят еще большую опасность в неядерных оперативно-тактических ракетах меньшей дальности, если таковые окажутся в руках образований, не являющихся государствами, нежели в ракетах повышенной дальности.

Предложение г-на Эгели ограничить и в идеальном случае запретить испытания ракет тоже зависит от подобных оговорок. Этот режим потребует всеобщего согласия, – достижение которого маловероятно, так как страны, уже обладающие ракетами, например, США и Россия, скорее всего, будут против такого предложения. Аналогично поступят и непокорные государства вроде Северной Кореи, которая уже демонстрирует открытое неповиновение запрету на ракетные испытания, наложенному Совету Безопасности ООН.

Вместо того, чтобы вносить амбициозные рекомендации, которые вряд ли когда-либо увенчаются успехом, лучше принять к сведению более приземленные предложения, вынесенные на Панель государственных экспертов при ООН 2008 года по «проблеме ракет во всех ее аспектах». Естественно, эти идеи могут критиковаться за отсутствие высоких амбиций, но они получили широкую поддержку практически всех значительных ракетных держав (23 членов панели, включая экспертов из, кроме прочих стран, Китая, Ирана, Индии, Израиля, России и США, но не Северной Кореи). Эта панель, например, призвала страны усовершенствовать контроль над передачей и экспортом ракет и соответствующих технологий. Она поощряет государства докладывать о имеющих отношение к ракетам мероприятиям через механизмы отчетности ООН. Панель призвала к усилению глобальной и региональной безопасности посредством, кроме прочего, мирного разрешения конфликтов. В дополнение к этому, панель стимулирует государства принять «добровольные меры по усилению прозрачности и укреплению доверия [ради повышения] прогнозируемости». Естественно, такие идеи не подразумевают ажиотажа или громких перспектив. Но они могут явиться хорошим отправным пунктом при разрешении сложных проблем безопасности, которые ставит перед нами распространение ракет.